Л. обратился в суд с иском к АО «Газпром энергосбыт Тюмень» о возложении обязанности произвести перерасчет по лицевому счету, исключив сумму задолженности и пени, полагая, что ответчиком неверно произведен расчет оплаты за потребленную истцом электрическую энергию.

Разрешая спор и отказывая в удовлетворении исковых требований, суд первой инстанции, установив, что в период с апреля 2016 года по июнь 2018 года начисления по фактически потребленной электроэнергии не производились, а были произведены путем определения нормативов, в связи с чем задолженность определена после снятия показаний ответчиком с индивидуальных приборов учета истца в августе 2018 года, пришел к выводу, что ответчик правомерно произвел перерасчет платы за потребляемую электроэнергию исходя из объема полученной электроэнергии за минусом произведенной фактически оплаты по нормативам.

С данными выводами суда первой инстанции согласились суды апелляционной и кассационной инстанций.

Л. обратился с жалобой в Верховный Суд РФ.

Как предусмотрено ч. 1 ст. 157 ГПК РФ, суд при рассмотрении дела обязан непосредственно исследовать доказательства по делу: заслушать объяснения сторон и третьих лиц, показания свидетелей, заключения экспертов, консультации и пояснения специалистов, ознакомиться с письменными доказательствами, осмотреть вещественные доказательства, прослушать аудиозаписи и просмотреть видеозаписи.

Согласно ст. 60 ГПК РФ обстоятельства дела, которые в соответствии с законом должны быть подтверждены определенными средствами доказывания, не могут подтверждаться никакими другими доказательствами.

Суд оценивает доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному на всестороннем, полном, объективном и непосредственном исследовании имеющихся в деле доказательств (ч. 1 ст. 67 ГПК РФ).

Таким образом, суд при рассмотрении дела обязан лично, без опосредствования исследовать доказательства по делу путем заслушивания лиц, участвующих в деле, а также ознакомиться и осмотреть письменные и вещественные доказательства, прослушать аудиозаписи и просмотреть видеозаписи. Решение по делу должно быть основано только на доказательствах, исследованных и проверенных в судебном заседании, поскольку, лишь лично исследуя доказательства, суд может достигнуть достоверных знаний об обстоятельствах по делу.

Разрешая спор, суд пришел к выводу о том, что ответчик имел право требовать от истца оплаты задолженности, возникшей до заключения с ним договора энергоснабжения, на основании заключенных АО «Газпром энергосбыт Тюмень» с предыдущим гарантирующим поставщиком АО «ЮТЭК» договоров цессии.

Данные договоры цессии в материалах дела отсутствуют, как следует из протокола судебного заседания, они не были исследованы судом при вынесении решения, чем нарушен принцип непосредственности судебного разбирательства, и в связи с чем решение суда не может являться законным и обоснованным.

В соответствии со ст. 2 ГПК РФ задачами гражданского судопроизводства являются правильное и своевременное рассмотрение и разрешение гражданских дел в целях защиты нарушенных или оспариваемых прав, свобод и законных интересов граждан, организаций, прав и интересов РФ, субъектов РФ, муниципальных образований, других лиц, являющихся субъектами гражданских, трудовых или иных правоотношений.

Исходя из приведенных задач, суду при разрешении гражданских дел надлежит предпринимать все меры к тому, чтобы после окончания рассмотрения между сторонами не продолжался спор, и не возникало новых конфликтов, основанных на уже исследованных судом обстоятельствах.

Соответственно, если сторона ссылается на какое-либо обстоятельство, которое, как она полагает, нарушает ее права, суд обязан его исследовать и высказать по нему мнение, отразив в судебном акте.

Согласно разъяснениям, изложенным в п. 41 постановления Пленума Верховного Суда РФ № 22 от 27 июня 2017 г. «О некоторых вопросах рассмотрения судами споров по оплате коммунальных услуг и жилого помещения, занимаемого гражданами в многоквартирном доме по договору социального найма или принадлежащего им на праве собственности», к спорам, связанным с оплатой гражданами жилого помещения и коммунальных услуг, применяется общий трехлетний срок исковой давности, исчисляемый со дня, когда лицо узнало или должно было узнать о нарушении своего права и о том, кто является надлежащим ответчиком по иску о защите этого права (ст. ст. 196, 200 ГК РФ).

При рассмотрении дела истец указывал, что ответчик с 2018 года использовал внесудебную процедуру принуждения потребителя произвести оплату, не реализуя свое право на обращение в суд с иском о взыскании задолженности, при рассмотрении которого потребителем могло быть заявлено о применении срока исковой давности для взыскания задолженности за поставленную электроэнергию с 2015 года до перехода на прямое сбытовое обслуживание в АО «Газпром энергосбыт Тюмень».

Обращение с настоящим иском было для истца единственной возможностью защитить себя от оплаты задолженности, вовремя не выявленной ответчиком и не подлежащей взысканию в судебном порядке в связи с истечением срока исковой давности.

Институт исковой давности введен законодателем для того, чтобы предоставить потерпевшему строго определенный, но вполне достаточный срок для защиты его права.

Исковая давность призвана содействовать устранению неустойчивости и неопределенности в отношениях участников гражданского оборота, стимулируя лицо, чье право нарушено, реализовать свой интерес в его защите. Таким образом, установление исковой давности, побуждая стороны к обращению в суд за защитой своего права, одновременно служит и интересам другой стороны, и интересам правопорядка в целом.

Возражая против позиции истца, ответчик указывал, что срок исковой давности не пропущен, поскольку Л. производил оплату без указания назначения платежа, а потому распределение данных оплат производилось за тот расчетный период, срок оплаты по которому возник ранее, то есть, фактически истцом добровольно погашалась образовавшаяся задолженность.

Конституционный Суд РФ в постановлении от 2 июля 2024 г. № 34-П по делу о проверке конституционности ст. ст. 426, 428 и 438 ГК РФ в связи с жалобой гражданки Е.А. Гилевской указал, что содержащееся в п. 3 ст. 307 ГК РФ положение о том, что при установлении, исполнении обязательства и после его прекращения стороны обязаны действовать добросовестно, в том числе учитывая права и законные интересы друг друга, предоставляя друг другу необходимую информацию, является воплощением универсального конституционного требования о добросовестном поведении (постановления Конституционного Суда РФ от 28 декабря 2022 г. № 59-П, от 3 апреля 2023 г. № 14-П и др.).

Поскольку данное требование распространяется на любое взаимодействие между субъектами права во всех сферах жизнедеятельности, тем более при установленной законом презумпции добросовестного поведения и разумности действий участников гражданских правоотношений (п. 5 ст. 10 ГК РФ), каждый участник оборота имеет обоснованные ожидания соответствующего поведения от других субъектов, в том числе при заключении договора. Положения законодательства об условиях, при которых договор считается заключенным, приобретают особую значимость в отношениях с участием потребителей, защите которых как экономически слабой и зависимой стороны законодатель уделяет повышенное внимание, в связи с чем заключение договоров с участием потребителей в силу особенностей их правового статуса сопряжено с соблюдением дополнительных условий.

Так, как указывает Конституционный Суд РФ, ст. 10 Закона РФ от 7 февраля 1992 г. № 2300-I «О защите прав потребителей» возлагает на исполнителя обязанность своевременно предоставлять потребителю необходимую и достоверную информацию об услугах. Надлежащее исполнение этой обязанности не только обеспечивает потребителю возможность осуществить правильный выбор услуги в условиях объективно неравного доступа к информации, но и является важной гарантией от навязывания ему дополнительных услуг. Последнее приобретает особое значение при решении вопроса о признании действий по выполнению содержащихся в оферте условий ее акцептом.

Надлежащее уведомление потребителя, по меньшей мере, о названных в законе или в иных правовых актах существенных условиях (абзац второй п. 1 ст. 432 ГК РФ) и заключение с потребителем договора в установленном законом порядке являются обязанностями лица, осуществляющего предпринимательскую и иную приносящую доход деятельность, риск и неблагоприятные последствия неисполнения которых также должны быть возложены на него (п. 4.2 постановления).

С учетом изложенного, сама по себе возможность потребителя ознакомиться с платежными документами и узнать из них перечень предлагаемых к оплате услуг и порядок их осуществления не освобождает лицо, осуществляющее формирование платежных документов (а в случае, если фактически услуги оказываются другим исполнителем, также и это лицо), от исполнения обязанности по надлежащему информированию потребителя о существенных условиях договора.

Было ли до сведения Л. доведено то, что внесенные им платежи направляются не на оплату текущих счетов, а на погашение задолженности, суд при рассмотрении дела не выяснял, хотя данное обстоятельство также является существенным.

Судебная коллегия по гражданским делам Верховного Суда РФ отменила принятые по делу решения, дело направила на новое рассмотрение в суд первой инстанции (Определение № 69-КГ24-8-К7 (УИД 86RS0004-01-2022-009618-19).

Верховный Суд РФ. Обзор материалов.

Пресс-группа Элистинского городского суда Республики Калмыкия